Отступление. Вставка в изложении основной темы
Вы дочитали вторую книгу до середины. В этом месте я хочу прервать ритм книги и сделать отступление или, как трактует толковый словарь, сделать вставку в изложении основной темы. Я хочу поделиться с вами появившимися соображениями, напомнить ранее сформулированные замечания и сгруппировать часть наших наблюдений. Я хочу подчеркнуть некоторые важные положения. Хочу привести здесь часть информации, не относящейся к той или иной словарной статье, но имеющей значение и отношение ко всей проблеме в целом.
Структура текста данного отступления тезисная. Текст составлен в виде отдельных, иногда не очень связанных между собой тезисов. Один тезис от другого отделяется знаком параграфа.
§
Во второй книге мы продолжаем дешифровку слов, входящих в русский язык. Впервые, как я и обещал, наряду с ранее предъявленными способами контроля правильности результатов, такими, как таблицы перекрёстных проверок (подробно см. первую книгу) и пролазы (см. первую книгу), мы применяем ещё один оригинальный приём контроля. Мы подбираем слова в небольшие группы. Подбираем так, чтобы слова в группах на вид были разные, но обозначали понятия из одного смыслового или ассоциативного поля. Например, «враг», «зло», «дьявол». Или «темп», «время», «пульс». Группы не обязательно состоят из синонимов. Но в смысловом ключе в них есть нечто общее. Я назвал такие небольшие группы слов ассоциативными группами. Некоторые ассоциации могут показаться читателю неожиданными. Восстанавливая исходные смыслы слов, объединённых в такие ассоциативные группы, мы с вами проверяем, получаются ли при дешифровке адекватные результаты? Наблюдается ли внутри групп «игра» между реконструированными смыслами? Образовывают или нет в свою очередь реконструированные смыслы ассоциативные группы? Подтверждаются ли предполагаемые ассоциации? А вдруг поставленный эксперимент опровергает наши предположения? Если наш метод порочен, то при реконструкции древних смыслов мы должны были бы увидеть случайные, не связанные между собой, хаотические значения слов, входящих в группу. Восстановленные значения слов, входящих в группу, образовывали бы бессмысленные и нелепые сочетания. Так обязательно получилось бы, будь наш метод порочен.
Однако, мы с вами, напротив, убеждаемся, что реконструкция смыслов оказывается эффективной. Мы открыли ещё одно наглядное и весьма убедительное доказательство правильности нашего метода. Мы на опыте подтвердили третий объективный способ проверки результатов нашего труда. Открыли способ проверки правильности реконструкции исходных смыслов с помощью ассоциативных групп.
§
Таким образом, во второй книге новые результаты мы подвергаем тройному контролю.
Первый вид контроля – составление таблицы перекрёстных проверок. Мы проверяем, при этом, насколько адекватны восстановленные буквальные смыслы русских слогов, которые подверглись дешифровке. Таблицы перекрёстных проверок обеспечивают наглядность многократных перекрёстных проверок значений тех или иных русских слогов. Одновременно мы накапливаем статистику. Строго говоря, таблицы перекрёстных проверок, это таблицы значений числа положительных перекрёстных проверок. Они будут использованы для расчёта таблиц весовых коэффициентов, применяемых в математическом методе весовых коэффициентов. Однажды мы вспомним метод весовых коэффициентов. Но пока будем использовать таблицы перекрёстных проверок. Эти таблицы нагляднее для неподготовленного читателя. Эффективность реконструкции древних смыслов и многократность совпадений отражённых в таблицах я наглядно представлю, как попадание стрелы в центр мишени. Вот так.
Второй вид контроля, это подтверждение правильности нашей реконструкции самим русским языком. Язык помнит всё. И мы обнаруживаем пролазы. Этот факт я представляю, как попадание второй стрелы так же точно в центр. В яблочко. Вот так.
Третий вид контроля, это подтверждение правильности нашего метода реконструкции с помощью ассоциативных групп. Повторюсь. Мы открыли ещё одно наглядное и весьма убедительное доказательство правильности нашего метода. Мы на опыте подтвердили третий объективный способ проверки результатов наших реконструкций. Открыли способ проверки правильности реконструкции исходных смыслов с помощью ассоциативных групп. Этот факт я представляю, как попадание третьей стрелы в центр той же самой мишени. Вот так.
Принцип независимости.
Очень важно подчеркнуть, что все три способа контроля независимы друг от друга.
Независимость методов контроля есть серьезнейший фактор подтверждения объективности результатов. Это хорошо известно в точных науках, в сложных технических системах и в разведке. Независимость методов контроля означает несводимость одного метода контроля к другому. Метод ассоциативных групп никак не вытекает из метода пролаз, и оба этих метода невозможно вывести из метода составления таблиц перекрёстных проверок. Ни один из трёх методов контроля не выводится из другого. Методы основаны на совершенно различных принципах. Методы независимы. Это очень важно и имеет принципиальное значение. При этом все наши процедуры осуществляются на глазах у читателя.
Забегая вперёд, скажу, что имеются и другие способы проверки, о которых пойдёт речь в следующих книгах. В итоге наша мишень будет выглядеть вот так.
§
Учитывая вышеизложенное, я начинаю подозревать, что решения этимологов, если мне удаётся эти решения в словарях находить, в отличие от наших результатов, напротив, приводят к хаотическим смыслам слов в ассоциативных группах. Этимологический сравнительно-исторический метод и метод «восстановления» (придумывания) якобы «исходных» слов, похоже, как раз и даёт хаотические результаты!
Привожу примеры. Балка – болото, ферма – закрытый двор, а тот факт, что оба слова обозначают ещё и строительную конструкцию этимологами игнорируется. Дочь – грудной ребёнок, сестра – своя женщина. А тот факт, что девочка вырастая, покидает семью, игнорируется. Зерно – зреет. Этимологи утверждают, что это родственные слова. Этимолог, а не мы предложил ассоциативную группу. Однако наша реконструкция исходных смыслов слов «зерно» и «зреет» опровергла гипотезу этимолога и показала, что эти слова никакие не родственники. Коготь у этимолога, это то ли сустав, то ли крючок, а ноготь – маленькая ножка. Трактовок происхождения слова «человек» у этимологов около десятка. «Время» после замысловатого лабиринта превращений сводится к понятию вертеть, после чего совершается неожиданный акробатический прыжок к чередованию дня и ночи! Повторю, этимологический сравнительно-исторический метод и метод «восстановления» (придумывания) якобы «исходных» слов порождает у этимологов различные результаты в отношении одного и того же слова! Стрелы исследователей летят мимо цели. Конечно, можно выпустить стрелу, посмотреть куда стрела воткнётся, и нарисовать вокруг стрелы мишень. Получится, для несведущих, что стрелок попал в яблочко. Но это уже из области анекдотов, а не науки. Хотя, в настоящее время, это детские шалости по сравнению с покупкой диссертаций и учёных званий. Интересно, сколько бы я ни читал публикаций про торговлю титулами в учёной среде, я ни разу не встретил эпитета «лжеучёный» по поводу персонажей обладающих липовыми диссертациями. Вот где настоящая лженаука. Я сам знаю таких. Человек шесть. Один из них название собственной диссертации и доклад зубрил два месяца. Мы потешались. Но самое удивительное, он абсолютно уверен, что он учёный. Охотно возглавляет всяческие комиссии и рабочие группы. Само собой, имеет приличную должность. Не бедный. Апломб в сочетании с глупостью завораживают. Народ веселится в открытую.
Оказывается, с помощью ассоциативных групп мы не только перепроверяем собственные выводы, но и обнаруживаем ляпы официальной (казённой) этимологии. В дальнейшем я рекомендую читателю обращать на такие факты внимание. Включайтесь в работу!
Казённая этимология прекрасно знает про свои ляпы и про фантастичность этимологических реконструкций, но говорит об этом изящно и обтекаемо. Цитирую. Сейчас нас не поражает множественность решений, многообразие результатов, неединственность реконструкций. Хотя все, как кажется, пользуются, в общем, одними и теми же методами исследования, теми же исходными фактами, наблюдается несхожесть получаемых результатов. По многим проблемам науки приходится иметь дело с несколькими равновероятными решениями, при этом число новых решений имеет тенденцию к возрастанию, в то же время вероятность совпадения с реальной действительностью каждого из них обратно пропорциональна их общему числу. Конец цитаты. Это информация «для своих». Этимологов «не поражает множественность решений, многообразие результатов, неединственность реконструкций». При этом для простолюдинов космической эры статьи в этимологических словарях пропитаны апломбом и категоричностью.
Недавно на Байконуре через считанные секунды после старта завалился очерёдной «Протон» с несколькими дорогущими спутниками на борту. Представьте на секунду, что «Роскосмос» по этому поводу заявит президенту: Сейчас нас не поражает множественность решений, многообразие результатов…. Наблюдается несхожесть получаемых результатов…, приходится иметь дело с несколькими равновероятными решениями, при этом число новых решений имеет тенденцию к возрастанию, в то же время вероятность совпадения с реальной действительностью каждого из них обратно пропорциональна их общему числу. Думаю, что это были бы предсмертные слова казённой (получающей деньги из казны) организации.
§
Про древнеиндийский и тюркский языки.
Напомню ранее написанное. С древнеиндийским языком словарь для школьников явно темнит. Или мутит. Или наводит тень на плетень. Что это такое, древнеиндийский язык? В Индии более двадцати языков, уходящих корнями в седую древность. Это, как если сказать «древне-африканский язык». Или древне-сибирский. Или древне-кавказский. Напомню приблизительный перечень языков населения Индии. Хинди и урду, бенгали, пенджаби, лахнда, сйндхи, раджастхани, гуджарати, маратхи, сингальский, непали; бихари, орйя, цыганский. Хинди и урду [основаны на единой диалектной базе, но обслуживающие соответственно индуистов и мусульман], бенгальский [в Бангладеш и северо-восточной Индии], непальский, сингальский [в Шри-Ланке], маратхи, панджаби и мн. другие языки северной Индии и Пакистана, а также цыганские диалекты. В религиозной практике до сих пор используются древние языки санскрит [индуистами] и пали [буддистами]. К дравидийской семье относятся тамильский, телугу, малаялам, каннада и др. языки Южной Индии, а также брагуи на юго-западе Пакистана; к ней принадлежал и древний эламский язык, существовавший на юге современного Ирана в III—I тыс. до н. э., а также язык культуры Хараппы—Мохенджо-Даро в долине Инда. Отдельно стоят сантали и другие языки восточной Индии, кхаси (штат Ассам в Индии). Снова повторю, что же это такое «древнеиндийский язык»?
Аналогичная история с тюркским языком. С тюркским языком, как и с древнеиндийским словарь темнит. Или мутит. Или наводит тень на плетень. С тюркским языком у словаря особые отношения. Тюркский, как жена цезаря, вне подозрений. Ссылки на него в словаре часты, никакой аргументации не приводится, вроде, как очевидно, общеизвестно, все знают. Разочарую господ этимологов. Совсем даже не очевидно. Тюркских языков существует великое множество. Тюркские племена расселились от Китая до Прибалтики, от Якутии до Индии. Тюркский язык, как таковой не существует, как и древнеиндийский. Это десятки, если не сотни языков. Расплывчатый термин, введённый всего сотню с лишним лет назад немецкими учеными, расплывчатое понятие.
«Нет тюркского языка — есть группа тюркских языков. Тюркские языки — это турецкий, киргизский, узбекский, казахский, карачаевский, азербайджанский, туркменский, татарский, башкирский, уйгурский, кумыкский, балкарский». Взято с просторов Рунета. Но Рунет не авторитетный источник. Обратимся к авторитетному источнику.
Что собой представляют сегодняшние знания о тюркских языках, можно прочитать в нижеприведённом фрагменте из статьи «ТЮРКСКИЕ ЯЗЫКИ», взятой из родного этимологам академического издания. Лингвистический энциклопедический словарь. — М.: Издательство «Советская энциклопедия», 1990. Привожу с сокращением. Нервных прошу не читать.
ТЮРКСКИЕ ЯЗЫКИ — семья языков, на к-рых говорят многочисленные народы и народности СССР, Турции, часть населения Ирана, Афганистана, Монголии, Китая, Румынии, Болгарии, Югославии и Албании. Вопрос о генетич. отношении этих языков к алтайским языкам находится на уровне гипотезы, к-рая предполагает объединение тюркских, тунгусо-маньчжурских и монгольских языков. По мнению ряда ученых, рамки этой семьи расширяются включением кор. и япон. языков. Существует также урало-алт. гипотеза, согласно к-рой Т. я., а также др. алт. языки составляют вместе с финно-угорскими языками урало-алт. макросемью. В алтаистич. лит-ре типологич. сходство тюрк., монг., тунгусо-маньчж. языков иногда принимается за генетич. родство. Противоречия алт. гипотезы связаны, во-первых, с нечетким применением сравнительно-исторического метода при реконструкции алт. архетипа и, во-вторых, с отсутствием точных методов и критериев для дифференциации исконных и заимств. корней.
Формированию отд. нац. Т. я. предшествовали многочисл. и сложные миграции их носителей. В 5 в. началось движение из Азии в Прикамье гурских племен; с 5-6 вв. стали продвигаться в Ср. Азию тюрк. племена из Центр. Азии (огузы и др.); в 10-12 вв. расширился диапазон расселения древних уйгурских и огузских племен (из Центр. Азии в Вост. Туркестан, Ср. и М. Азию); происходила консолидация предков тувинцев, хакасов, горных алтайцев; в нач. 2-го тыс. кирг. племена с Енисея переселились на нынешнюю терр. Киргизии; в 15 в. консолидировались казах. племена.
По совр. географии распространения выделяются Т. я. след. ареалов: Ср. и Юго-Вост. Азии, Юж. и Зап. Сибири, Волго-Камья, Сев. Кавказа, Закавказья и Причерноморья. В тюркологии имеется неск. классификационных схем. В. А. Богородицкий разделял Т. я. на 7 групп: северо-восточную (якут., карагасский и тув. языки); хакасскую (абаканскую), в к-рую включались сагайский, бельтирский, койбальский, качинский и кызыльский говоры хакас. населения региона; алтайскую с юж. ветвью (алт. и телеутский языки) и сев. ветвью (диалекты т. наз. черневых татар и нек-рые др.); западно-сибирскую, куда включены все диалекты сиб. татар; поволжско-приуральскую (тат. и башк. языки); среднеазиатскую (уйгур., казах., кирг., узб., каракалп. языки); юго-западную (туркм., азерб., кумыкский, гагаузский и тур. языки). Лингвистич. критерии этой классификации не отличались достаточной полнотой и убедительностью, так же как и чисто фонетич. признаки, положенные в основу классификации В. В. Радлова, выделявшего 4 группы: восточную (языки и диалекты алт., обских, енисейских тюрок и чулымских татар, карагас, хакас, шорский и тув. языки); западную (наречия татар Зап. Сибири, кирг., казах., башк., тат. и, условно, каракалп. языки); среднеазиатскую (уйгур. и узб. языки) и южную (туркм., азерб., тур. языки, нек-рые южнобережные говоры крымскотат. яз.); якут. яз. Радлов выделял особо. Ф. Е. Корш, впервые привлекший в качестве оснований для классификации морфологич. признаки, допускал, что Т. я. первоначально разделялись на сев. и юж. группы; позднее юж. группа распалась на восточную и западную. В уточненной схеме, предложенной А. Н. Самойловичем (1922), Т. я. распределены на б групп: р-группа, или булгарская (в нее включался также и чуваш. яз.); д-группа, или уйгурская, иначе северо-восточная (помимо др.-уйгурского в нее вошли тув., тофа-лар., якут., хакас. языки); тау-группа, или кыпчакская, иначе северо-западная (тат., башк., казах., кирг. языки, алт. яз. и его диалекты, карачаево-балк., кумык., крымскотат. языки); таг-лык-группа, или чагатайская, иначе юго-восточная (совр. уйгур. яз., узб. яз. без его кыпчак. диалектов); таг-лы-группа, или кыпчакско-туркменская (промежуточные говоры — хивинско-узбекские и хивинско-сартские, утратившие самостоят. значение); ол-группа, иначе юго-западная, или огузская (тур., азерб., туркм., южнобережные крымскотат. диалекты).
В дальнейшем предлагались новые схемы, в каждой из к-рых была попытка уточнить распределение языков по группам, а также включить др.-тюрк. языки. Так, напр., Рамстедт выделяет б осн. групп: чуваш. яз.; якут. яз.; сев. группа (по А. М. О. Рясянену — сев.-восточная), к к-рой отнесены все Т. я. и диалекты Алтая и прилегающих р-нов; зап. группа (по Рясянену — сев.-западная) — кирг., казах., каракалп., ногайский, кумык., карачаев., балк., караимский, тат. и башк. языки, к этой же группе отнесены и мертвые куман. и кыпчак. языки: вост. группа (по Рясянену — юго-восточная) — новоуйгур. и узб. языки; юж. группа (по Рясянену — юго-западная) — туркм., азерб., тур. и гагауз. языки. Нек-рые вариации подобного типа схем представляет классификация, предложенная И. Бенцингом и К. Г. Менгесом. В основе классификации С. Е. Малова лежит хронологич. признак: все языки делятся на «старые», «новые» и «новейшие».
Принципиально отличается от предыдущих классификация Н. А. Баскакова; согласно его принципам, классификация Т. я. есть не что иное как периодизация истории развития тюрк. народов и языков во всем многообразии возникавших и распадавшихся мелких родовых объединений первобытного строя, а затем крупных племенных объединений, к-рые, имея одно происхождение, создавали общности, различные по составу племен, а следовательно, и по составу племенных языков.
Рассмотренные классификации, при всех их недостатках, помогли выявить группы Т. я., генетически связанных наиболее близко. Обосновано особое выделение чуваш. и якут. языков. Для разработки более точной классификации необходимо расширение набора дифференциальных признаков с учетом чрезвычайно сложного диал. членения Т. я. Наиболее общепринятой схемой классификации при описании отд. Т. я. остается схема, предложенная Самойловичем.
§
Мы дешифруем смыслы русских слов буквально. В отличие от этимологического вульгарного «буквально», мы действительно восстанавливаем буквальные смыслы слов. И имея навык, мы привыкли обращать внимание на состав слов при написании. Заодно, мы сами поняли, что значит в русском языке оборот «буквальное значение слова». Это выражение оказалось никакой не метафорой! Буквальное значение слова и есть значение по буквам, значение в соответствии со значениями букв и слогов, входящих в русское слово. Вот исходное значение русского слова «буквально»! Математически точное значение.
§
Вопрос, существовали когда-то реконструируемые слова или нет, не решён в среде самих этимологов. И не будет решён никогда, что бы ни утверждали те или иные «авторитеты». Ни один человек не докажет строго, что конкретное реконструированное слово существовало и его произносил древний человек хотя бы в одном из закоулков земного шара. Даже если одно из тысячи реконструированных этимологами слов вдруг обнаружится во вновь открытой рукописи, это не спасёт остальные девятьсот девяносто девять реконструированных этимологами слов. Существование в прошлом каждого «этимологически реконструированного» слова необходимо доказывать индивидуально. Решил выдумать «древнее» слово», докажи, что оно существовало. Не можешь доказать – не выдумывай. Такова логика.
Вот что говорят об этом сами лингвисты. «В возможность и необходимость реконструкции праязыковых состояний верили не все лингвисты. Выдающийся французский языковед А. Мейе пришел к выводу о тщетности попыток воссоздания праязыкового состояния: «Путем сравнения невозможно восстановить исчезнувший язык: сравнение романских языков не может дать точного и полного представления о народной латыни IV века н.э., и нет оснований предполагать, что сравнение индоевропейских языков дает большие результаты. Индоевропейский язык восстановить нельзя» Скептицизм А. Мейе разделяли итальянские неолингвисты Б. Террачини, Дж. Бонфанте, Дж. Девото, В. Пизани, которые полностью отказались от понятия «праязык» на всех диахронических уровнях, как праязыков первого порядка — общеиндоевропейского, так и вторичных праязыков — общегерманского, общеславянского и т.п.»
Подчеркну, что «сравнение романских языков не может дать точного и полного представления о народной латыни IV века н.э.»! То есть, работая с языками романской группы, которые, якобы имеют истоки в народной латыни IV века, нельзя восстановить эту самую народную латынь IV века! Ту самую народную латынь, которая и так хорошо известна. Смотрите, известна народная латынь IV века, известны языки от неё произошедшие, и вот при попытке из этих языков вывести обратно народную латынь ничего не получается! Т.е. при постановке эксперимента над известными языками метод не работает! И этимологи, если они читают книжки, это знают. Знают, но никому не говорят. А бедным читателям морочат голову «восстановленными» словами. Читатель, подбери всему этому явлению название!
§
Школьный этимологический словарь часто демонстрирует приём, называемый в логике «круг в доказательстве» или «порочный круг». Слово зерно объясняется через слово зреть, а слово зреть объясняется через слово зерно. Сепульки – продукт сепуления. Сепуление – получение сепулек. О том, что так рассуждать нельзя, знали античные философы и средневековые схоласты. Такой метод рассуждения и заморочки оппонента применяют политиканы и лжеучёные всех мастей. Это, когда я говорю вам, что масло, это на ощупь маслянистое, а маслянистое, это на ощупь — масло. Странно, но в современной этимологии логические законы не действуют.
§
Когда-то давно у этимологов возник соблазн экстраполировать наблюдаемое положение вещей назад, вглубь веков, в ретроспективу, вплоть до «нулевой точки». В нулевой точке будет всего несколько слов, которые, кстати, можно легко объяснить всякими звукоподражаниями, мычаниями и хрюканьями. Потому, что в «нулевой» точке человек, по Дарвину, был почти зверь. А звери мычат, хрюкают, воют, но никак не говорят членораздельно.
Это «когда-то давно» у этимологов совпадает со временами господства в средневековой науке теории зарождения жизни из грязи.
В средневековье всем было очевидно, что мыши заводятся в мусоре, тараканы – на грязной кухне, а мухи в зловонных отходах. Разведите побольше грязи и жизнь появится сама собой. От грязи. Это потом, много позже, в биологии случилась война с генетиками, случились молекулярная биология, электронные микроскопы и расшифровка генного кода. Но это в биологии. Этимология же сохранила традицию. В языкознании «когда-то давно» придумали, что членораздельная речь самозародилась из акустической грязи, из завываний, визгов, бормотания, икания и звериного лая. А слова суть случайные обёртки-фантики для смыслов-конфет. К фантикам привыкли, они устоялись, обкатались, и получился словарный запас языка. В этот словарный запас стали залетать мухи из других помоек слова из других языков. Иногда налетали тучей в абсолютно чистые места. В таких местах (на русской почве) весь язык состоял из залётных мух слов. Произошло самозарождение человеческой речи из грязи. А этимологическое учение сохранило свою средневековую девственность, «самобытность, оригинальность». Самозарождение живой членораздельной человеческой речи из акустической грязи. Последнее достижение науки.
§
Я думаю, что, если естественно возникшее в русском языке слово пытаться выводить из чуждого языка, то неизбежно будут возникать проблемы объяснения словоформы. Всё равно, что зоологам выводить дельфина из коровы. Или мамонта из поросёнка.
Обязательно где-то в «доказательстве» возникнет логический разрыв, и этот разрыв заполнится выдумкой «учёного». Или, если взять гайку с метрической резьбой и наворачивать на болт с дюймовой. Усилий много, а результат лучше никому не показывать. Похвалы не будет. Это мы и наблюдаем, изучая школьный этимологический словарь, как слепок с лица отечественной этимологии.
Почему я сравниваю этимологический словарь со слепком? Сравнение правомочно, т.к. в процессе создания словарь воспринимает все «достижения» этимологии, а с момента публикации готовый словарь замораживает в себе то состояние этимологии, в котором она пребывала на момент создания словаря. Словарь научный, это не художественное произведение и на него не распространяется конституционный принцип свободы слова. Научные институты, органы, структуры и редакции являются цензорами учёных публикаций. Если научный словарь опубликован, значит, он отражает состояние этимологии на современный словарю момент. То есть словарь является слепком с лица отечественной этимологии. Другого обобщения для широкого круга читателей за душой у отечественной этимологии нет. Текущая периодика, материалы конференций, статьи, рефераты, вся эта этимологическая «кухня» – для узкого круга специалистов. Там у них вполне может быть борьба школ, мнений, трактовок и апломбов. Словарь замораживает, как моментальная фотография лицо этимологии и, стало быть, является слепком с этого лица. Портретом. Образом. Картиной на память.
§
И в заключение. Вернёмся к нашим делам. В начале текста помещена массивная таблица значения слогов. Абстрактное чтение таблицы, как вы, наверное, обратили внимание, не имеет никакой привлекательности. Скорее наличие таблицы затрудняет чтение, а содержание таблицы не задерживается в памяти читателя. Поэтому я предложил при первом прочтении текста пропустить таблицу. А при повторном прочтении, если у читателя появится интерес к детальному анализу реконструкции исходных смыслов, использовать таблицу со значениями слогов в полном объёме.
Внимательный читатель заметил, что, несмотря на впечатляющую массивность таблицы значений русских слогов, таблица далеко не полная. Я привёл неполную таблицу совершенно сознательно. Для второй книги, которую вы читаете, предъявление именно такого списка слогов необходимо и достаточно. Меньше нельзя и больше не надо. Слогов именно столько, сколько требуется для анализа тех слов, которые приведены во второй книге. В третьей книге я продолжу публикацию сведений о русских слогах, не вошедших в первые две книги. Сложные предметы я предъявляю поэтапно и по частям. Так новая для читателя информация легче воспринимается и усваивается.
§
Я заканчиваю данное отступление. Информации для такого рода отступлений в нашем распоряжении много. Вся она чрезвычайно любопытная. В эту главу помещена лишь её малая часть. Поэтому я не исключаю появления и других отступлений. Поживём – увидим. А ниже я продолжаю основную линию второй книги.